Утром 19-го марта приехал в Минск, первое впечатление на вокзале — много сотрудников в штатском, стояли метров через пять, распознаются достаточно легко по абсолютно пустым лицам. Добравшись до друзей, выяснил, что четверых наших ребят из Екатеринбурга и Мурманска, приехавших в Гомель наблюдателями в качестве журналистов "Правого дела", задержали 18-го
прямо на сходе с поезда, причём, их сверяли со списками(!). Как выяснилось позже, списки "нежелательных" российских наблюдателей беларускому КГБ были переданы ФСБшниками. В тот же день ребят депортировали из страны, но через Брянск и Смоленск они уже к вечеру 19-го добрались до Минска.
К 20:00 вечера 19-го марта площадь и сквер напротив были заполнены, несмотря на то, что станция метро "Октябрьская" и смежная с ней были закрыты и поезда проходили их без остановок. Из российских политиков на площади со словами поддержки выступили лидер СПС Никита Белых, а на следующий день — независимый депутат ГосДумы Владимир Рыжков. В день выборов у меня сложилось впечатление, что лидеры оппозиции не знали, что им делать, не было высказано никаких требований и после шествия к Площади Победы людей распустили по домам. Палаточный городок возник стихийно вечером 20-го марта. Его поначалу пытались ликвидировать люди в штатском, но, после выстроенного оцепления, смирились, рассчитывая, очевидно, на то, что, замерзнув, люди разойдутся сами. Но городок стоял и постепенно разрастался. Уровень организации рос день ото дня и, если в первую ночь было довольно трудно, согревались лишь чаем и кофе из термосов, то потом появился мангал, а с ним и возможность готовить горячую еду.
Три ночи пробыл в оцеплении на Октябрьской площади, пик численности на площади приходился на 20-21 час по минскому времени, когда площади собиралось от 15 до 30 тысяч человек, не считая тех, кто собирался в сквере напротив резиденции Луки. Деза с занижением численности и постоянной инфой о разгоне шла по всем российским и беларуским каналам. К моему разочарованию "отличилось" даже "Эхо Москвы", озвучив официальные данные ГУВД Минска. Людей из палаточного городка регулярно задерживали на подходе к площади и выходе с неё, в метро, сам едва не попал в одну из облав. Минчане помогали продуктами, вещами, лекарствами. приносили термосы с чаем. Запал в душу эпизод, когда ко мне, стоящему в оцеплении, подошёл мужчина средних лет и, сняв шапку с себя, надел её на меня. Я рассказывал, что в России далеко не все в восторге от Луки и что Путин, поддерживающий Луку, это ещё не вся Россия. Многие, узнав, что мы приехали из России специально для того, чтобы поддержать их, благодарили, было сказано очень много тёплых слов. Предлагали ночлег, чтобы после ночного дежурства отсыпаться днём.
По беларускому телевидению (БТ, ОНТ) постоянно говорили о том, что нас якобы 30 человек и что в городке царит хаос, что все пьянствуют, не просыхая.
Вечером в четверг по оргвопросам уехал в Москву, чтобы вернуться в Минск в субботу утром. Приехав и узнав, что палаточный городок разогнали, поначалу не поверил, поскольку подобная деза шла постоянно, пока не увидел кадры по Евроньюз. Соответственно, планы были скорректированы и обратно в Минск я возвращался с задачей прояснить судьбу двух наших ребят и наладить передачи.
Вернувшись в Минск, названивал в российское посольство, тогда оно, по сути, отстранилось от своих сограждан. Лишь когда удалось раздобыть номер телефона консула, дело сдвинулось с мёртвой точки. Российский консул сам предложил подвезти нас с передачей до изолятора на Окрестина. На вице-консульской машине вместе со всеми сумками и пакетами доехали до ворот распределителя, и, поскольку передача была громоздкой, по личной просьбе вице-консула на территорию пропустили и меня, хотя в обычных условиях это было бы полностью исключено. Прошли в ближайший корпус, в помещении, напоминающем актовый зал, произвели досмотр всех передаваемых вещей и срезали тесёмки со спальных мешков и тёплых вещей. Удалось увидеться с тремя осуждёнными россиянами: Олегом Козловским, Эдуардом Глезиным и Александром Подрабинеком. Все трое держатся очень достойно.
Побеседовал со знакомой, сестрой одной из пострадавших во время зачистки на Октябрьской площади. Её сестра приехала в Минск 23-го марта, пошла вместе с 15-тилетней дочкой с мужем на Октябрьскую площадь, исходно не собираясь оставаться на ночь. Но народу было много, ей предложили попить чая. Время летело незаметно, внезапно она осознала, что народу снаружи оцепления осталось мало. Предложили остаться, мотивируя тем, что на выходе с площади людей хватают. В ту ночь при подходе ментов было четыре кольца оцепления, она была во внутреннем, четвёртом. Когда менты потребовали, чтобы все разошлись, ушло первое кольцо. Как она рассказывала своей сестре, первое кольцо полностью состояло из провокаторов. После их ухода начался штурм, они стояли с племянницей обнявшись, племянницу схватили за волосы и стали оттаскивать в сторону. При этом сестру омоновцы били ногами по голове, племянницу ударили дубинкой по голове, она начала кричать. Потом племянницу потащили в автобус. До семи утра они стояли на улице в изоляторе на Окрестина... Сейчас сестра с племянницей на свободе (в понедельник в Ленинском районном суде сестре дали четверо суток, племянницу освободили в день ликвидации палаточного городка) и уже находятся дома, приходят в себя.
Один мой хороший знакомый беларус был в колонне, направлявшейся 25-го марта к Окрестина, я постоянно держал с ним связь. Как он рассказывал, перед колонной шло оцепление, человек сто. Сам же он шёл в первых рядах основной процессии и видел, что происходило. Из ряда спецназовцев полетела шумовая граната, разорвалась среди оцепления, трое человек упали, "космонавты" рванули вперёд прямо по телам упавших (после БТ представило это так, что демонстранты сами пробежали по ним). Людей загоняли на склон и с силой сбрасывали вниз, очень много пострадавших. Пытавшихся убежать вылавливали по дворам, знакомому и ещё семерым его друзьям чудом удалось спастись.
На Октябрьской площади пострадал мой знакомый журналист из "Wall Street Journal", у него двойной перелом руки и сломаны два ребра, два дня назад ему сделана операция и сейчас он выздоравливает.
В следующую пятницу снова вернусь в Минск, за ребятами.
