Седьмой сказал:

— Государство начинается с упорядоченного судопроизводства. А судопроизводство в Союзе было, мягко говоря, не при дамах будет сказано какое. Объяснять это лучше всего на таком примере, как бракоразводные дела. Почему-то все они разрешались по одной схеме: жене свобода плюс дети плюс квартира плюс алименты, мужу свобода минус дети минус квартира минус алименты. Независимо от того, по какой причине разводятся, кто лучше может позаботиться о детях, а также и от того, чья была квартира до брака. Причём вся Проблема как раз в том, что не было в Союзе такого закона — разводить подобным образом. Это у юристов называлось "не закон, а сложившаяся судебная практика". То есть — традиционное беззаконие.
А беззаконие всегда людей портит. И это испортило. Многие мужчины, глядя на этот ужас, категорически не хотели жениться, а тем паче прописывать жён в своих квартирах, а тем более заводить детей. Ещё и спивались с горя. Разводяги не желали работать, чтобы бывшим жёнам досадить. А женщины, и даже совсем молодые девки, в открытую рассуждали примерно так: "Эх, найти бы майора, женить его на себе, родить от него ребёнка, а потом развестись, оттяпать квартиру и жить на алименты, не работая...". Беззаконие развело паразиток и разрушило государство...

И в этот момент Гошка внезапно вспомнил, что до Велады все бракоразводные судебные дела заканчивались одинаково: мужу — свобода минус ребёнок минус квартира минус алименты, жене — свобода плюс ребёнок плюс квартира плюс алименты. Причём доходило до такого, что детей оставляли жене-алкоголичке, приговорённой вот этим же самым судом к принудительному лечению от алкоголизма...
И всё это было вопреки тому, что такого формального закона не было, и вовсе никакого формального закона по бракоразводным делам не было, а была так называемая "сложившаяся судебная практика", то есть победившее и торжествующее Беззаконие, разухабисто ломавшее судьбы миллионов советских граждан. В результате чего для тогдашнего советского гражданина прописать законную жену в своей квартире — это значило пойти к ней в бесправные рабы. Потому что в случае чего — его из квартиры выкинут, а не её! Даже если брак распадётся по причине её измен, а не его; или — её пьянства, а не его...
Так уж получалось по этой самой "сложившейся судебной практике", что если муж пьёт — виноват муж, если жена пьёт — виноват муж, если муж бьёт жену — виноват муж, если жена бьёт мужа — виноват муж, если муж ходит налево — виноват муж, если жена ходит налево — тоже виноват муж... И даже просто признать существование фактов того, что бывает и так, когда во всём виновата жена, а не муж; и/или признать, что некоторые мужья способны позаботиться о детях получше, чем некоторые жёны; и/или в любом конфликте между мужем и женой признать правоту мужа — всё это в те времена было заведомо невозможно...
И только вскоре после Велады было признано, что мужчина как таковой по своей Природе суть многожёнец, ему ходить налево — не плохо и не хорошо, а естественно; а женщина как таковая по своей Природе суть если не шлюха, то одномужка, ей ходить налево — не плохо и не хорошо, а противоестественно; и возбухать на походы мужа тоже противоестественно. Признано было и то, что если жена, ментоскопы свидетели, ребёнка любит больше, чем мужа, то брак должно признать фиктивным. И были задним числом пересмотрены все бракоразводные дела за прошлые десятилетия, и немало вздорных и/или блудливых гражданок поехало в неперспективные деревни...