Каждый знает: рама – самое главное в живописи.
Виктор Суворов. Выбор.
25 октября 2018 года на аукционе Christie’s в Нью-Йорке произошло любопытное событие: анонимный покупатель заплатил 432 500 долларов за картину «Портрет Эдмонда Белами», автором которой значился искусственный интеллект, о чем неопровержимо свидетельствовала подпись в виде математической формулы в правом нижнем углу живописного полотна. Мировые СМИ не прошли мимо этой вехи в истории мирового искусства, но лишь 6 марта 2019 года три IT-специалиста из университета Монаша, г. Мельбурн, опубликовали статью с более или менее детальным разбором этого казуса.
В своей статье «
Самостоятельность, оригинальность, авторство и сознательность в произведениях искусства, созданных компьютером» группа австралийских товарищей оценила это событие с правовой, этической и даже философской точки зрения. И выводы, к которым они пришли, оказались не слишком лестными как для инициаторов этой затеи, так и для интеллекта неизвестного любителя живописи, выложившего за этот шедевр сумму, в 45 раз превысившую его первоначальную оценку. А поскольку очень похожий случай описан в книге Виктора Суворова «Выбор», то будет весьма уместным привести здесь отрывки из нее. Известный писатель без особых юридических и философских тонкостей описывает технологию подобного рода творчества.
Виктор Суворов: «А нужно вот что: рама золоченая, холст, краски и кисти. Да побыстрее, аукцион в девять открывается, надо еще туда добраться, надо с устроителями договориться, чтобы шедевр на продажу выставили уже сегодня. А кроме всего, шедевр еще и написать надо».
Успех формулы
Во-первых, пишут авторы статьи, как юридически, так и с точки зрения здравого смысла, очевидно, что авторские права на результаты вычислений, произведенных какой-либо компьютерной программой, принадлежат разработчикам программного обеспечения, а также лицам, непосредственно производившим расчеты. Алгоритм – это всего лишь инструмент, пусть очень сложный и кажущийся самостоятельным, но говорить, что автором «Портрета» является создавшая его программа – это такая же нелепость, как если бы кто-то буквально понял слова о том, что «Сикстинская мадонна» принадлежит кисти Рафаэля. В нашем случае авторами эпохального полотна стали три 25-летних специалиста в области машинного обучения, бизнеса и экономики, организовавшие в городе Париже творческую группу под названием Obvious («Очевидность»). Именно эту троицу друживших с детства, как они сами о себе написали, приятелей, а вовсе не взращенный ими искусственный интеллект, обогатил на приличную сумму неизвестный негоциант.
На фото: В ходе работы над «Портретом» алгоритм создал целое вымышленное семейство де Белами. Любопытно, что в качестве исходника для творческой переработки был выбран портрет в стиле XVIII века. Полотно для пущей аутентичности даже снабдили позолоченной рамой. Однако хорошо видно, что глубокое машинное обучение с использованием художественных достижений XX века наложило на конечный результат свой отпечаток. Единственное, что выделяется своей законченностью, – это рама.
Виктор Суворов: «Если по парижским улицам поутру пробежать, то обязательно у мусорных баков найдешь все, что душа желает, все, что требуется. Что хорошо – рама большая. Роскошная. Поломана, правда, немного. Но ведь это ничего? Лучше уж такая, чем никакой? Правильно? Конечно, правильно. Она ведь слегка поломана. Только в двух местах. И углы отбиты. Все четыре».
Более того, выяснилось, что в своей работе продвинутые парижане на самом деле использовали код, написанный 19-летним программистом Робби Барратом и выложенный им в интернете в качестве open source. При этом самого Баррата бизнес-художники в долю не взяли. Юридически никаких претензий юный программист выдвинуть к французам не мог, поскольку условия open source предполагают свободное использование кода всеми желающими. Однако с моральной точки зрения вся эта история выглядит не очень хорошо.
Виктор Суворов: «Красок удалось добыть много. Только с цветовой гаммой проблема. Два только цвета. Черный и красный. Черной краски – половина банки десятилитровой. Полез французский дядька чумазый на лестницу трубу водосточную красить. Вниз обернулся, а краски уже нет. Была. Только что была… А красную краску достали прямо за углом. Там пожарная команда обитает. Там, за углом, все время пожарные машины подкрашивают, сияние подновляют. Именно там случайный прохожий подхватил ведерко, да и пошел спокойно, не шарахнувшись, воровато не оглянувшись. А в ведре и кисть оказалась. Для создания шедевра разве ведра целого не хватит? Хватит».
Таким образом получается, что анонимный богатенький Буратино поощрил усердие людей, которые на самом деле даже не являются создателями того самого программного обеспечения, трудами которого так остроумно воспользовались. Кстати, компьютерные программы, генерирующие живопись, стихи и музыку, – далеко не новость и известны с начала 1960-х годов. Не новость и использование технологии глубокого машинного обучения нейронных сетей для создания живописных полотен в стиле современного искусства. Подобной красотой под брендом AICAN с 2016 года успешно приторговывает Лаборатория искусств и искусственного интеллекта Ратгерского университета в США. И приобрести такой сувенир можно за 500 долларов без всякого аукциона. Но очень похоже, что для изготовления такого шедевра и лаборатории не потребуется: тех же
творческих успехов можно добиться в домашних условиях с помощью коммерческих
видеокарт стоимостью 1000 долларов, которые легко можно приобрести в нашем магазине.
На фото: Вот какую иллюстрацию в день аукциона опубликовал в «Твиттере» Робби Баррот, настоящий автор программы, якобы подписавшей «Портрет». Программист сопроводил фото следующим комментарием: «Слева: «созданный ИИ» портрет, который прямо сейчас продается на аукционе Christie’s. Справа: результаты работы нейронной сети, которую я натренировал и выложил онлайн больше года тому назад. Кого-нибудь еще это волнует? Только я схожу с ума, думая, что они на самом деле просто использовали мою сеть и продали результаты?»
Виктор Суворов: «Что еще, кроме таланта и вдохновения, для создания шедевра требуется? Еще требуется время.
– Тридцать секунд есть?
– Тридцать есть. А больше нет. Машина ждет, мотор работает, бензин тратит, а у нас на новую заправку денег нет.
– А у меня уже готово. Выносите.
– Осторожно. Краска не высохла, не размажьте».
Таким образом получается, что вклад парижских художников в мировое искусство состоит в том, что они первыми догадались выставить подобный шедевр на престижном аукционе, справедливо полагая, что среди завсегдатаев подобных культурных мероприятий обязательно найдется идиот – и, судя по росту цены в 45 раз, не один – готовый потратиться на подобное сокровище. В пользу победителя торгов можно сказать лишь то, что он теперь с полным правом может называть себя первым идиотом такого рода во всем мире.
Виктор Суворов: «Это совсем не так просто – шедевр на аукцион выставить. Длинный дядька с молотком рот себе ладонью зажал, и сквозь ладонь смех прорвался неприличным туалетным звуком: прр-у-у-у.
– Иди ты, красавица, с таким шедевром знаешь куда?
– Да это же русский суперавангард. А в ответ ей – те же неприличные звуки зажимаемого ладонями смеха. Только во множественном числе. В подсобном помещении, где шедевры перед выносом в зал держат, сбегаются к русскому чуду служители и охрана. Каждый смехом давится. Каждый друзей скликает.
– Месье длинный, а почему бы смеха ради не выставить?»
В общем, недаром авторы статьи привели следующий комментарий с одного из «искусственноведческих» сайтов: «Группа Obvious была щедро вознаграждена за идею, которая была и не очень оригинальной, и не очень интересной».
Виктор Суворов: «Синим шелком занавешенную картину выносят из хранилища и устанавливают на возвышении. Разговоры гаснут. Тишина. Два служителя, как бы не сговариваясь, по какому-то им одним известному знаку разом сдернули шелк. И зал замер.
Такого Париж не видел.
По серому холсту – две красные полосы. Одна над другой. А поперек, перечеркивая их, две черные».
Культ безличности
Во-вторых, из статьи австралийских ученых следует, что даже если приписать авторство «Портрета Белами» компьютеру, шедевр, проданный на аукционе Christie’s за без малого полмиллиона баксов, нельзя считать произведением искусства в традиционном смысле. В основе «творчества» компьютера лежит не выражение чувств или идей, и не поиски нового слова в искусстве, а всего лишь автоматизированное выявление основных закономерностей большой (в данном случае это были 15 000 портретов от XIV до XX века) подборки картин, а затем воспроизведение этих закономерностей в виде визуализации, не совпадающей в деталях с изученными образцами. По понятиям искусства, это чистой воды эпигонство или, говоря проще, – откровенная халтура. Получившийся коллаж в лучшем случае сойдет за продукт промышленного дизайна, которым и торговать следует по цене обоев, если не считать рамы.
На фото: Роль подписи автора на «Портрете Белами» исполнила одна из ключевых формул, вокруг которых построена логика работы компьютерного алгоритма, породившего эту картину. Разумеется, эту математику также придумали не три парижских мушкетера, а некто Ян Гудфелоу (Ian Goodfellow) с коллегами из Монреальского университета в 2014 году. За прошедшие годы в совершенствование этого алгоритма внесли вклад множество людей, прежде чем французские друзья детства нашли способ монетизировать в свою пользу результат многолетнего коллективного труда. Единственным жестом в сторону настоящих авторов стала французская версия фамилии Goodfellow – bel ami – в названии портрета. Впрочем, учитывая стилистику художества, это, честно говоря, выглядит как утонченное, во французском духе, издевательство.
Виктор Суворов: «– За такую картину я не дам франка, а десять су – самая ей цена!
– Помилуйте, – вырываясь из давящего смеха, возразил длинный с молотком, – десять су надо отдать за раму да тридцать за холст, если за картину вы платите десять су, то получается целых полфранка.
И снова волна смеха навалилась, народ поприжала, всех голоса лишив.
– Итак, цена предложена. Медам, медемуазель, месье! Полфранка, раз… полфранка, два.
– Даю франк! Повешу эту картину в своем сортире! В ответ – смех до икоты.
– Два франка! Буду спрашивать своих гостей, что в этой картине не так. Я просто повешу ее вверх ногами, и пусть кто-нибудь догадается!
– Три франка!
– Четыре.
– Пять франков! Смех стихает. Насмеялись. Одна и та же шутка, повторенная десять раз, не смешит.
– Семь!
– Восемь. Когда из заднего ряда хохмы ради прокричали десять франков, было уже совсем не смешно. Это звучало уже неприлично. Потому больше не смеялись. Но цена названа, и длинный с молотком должен довести представление до конца – таковы правила аукциона:
– Итак, медам, медемуазель, месье, предложена цена в десять франков. Цена неслыханная на нашем аукционе. Но что ж. Десять франков, раз…
И тут в правом дальнем углу поднялась рука».
Но дело даже не в том, что компьютер занимается имитацией творчества, потому что на самом деле ничего не чувствует. Как справедливо пишут авторы статьи, искусство определяется опытом как художника, так и зрителя. И если иные творения вызывают в ценителях отклик, то так тому и быть. В конце концов, искусство может быть не только отражением чувств, но и идей, вроде того же «Квадрата» Малевича. В этом смысле, кстати, «Портрет Белами» не так уж и плох, и в любом случае ничем не хуже таких шедевров, как знаменитый
писсуар Марселя Дюшана, который в 1917 году был принесен на выставку в Нью-Йорке в качестве откровенного издевательства над коллегами-художниками, что не помешало в 2004 году комиссии из
500 британских искусствоведов признать эту сантехническую скульптуру самым влиятельным произведением искусства XX века, в качестве какового она опередила «Авиньонских девиц» Пикассо и «Диптих Мэрилин» Уорхола. Почему бы и «Портрету Белами» не занять достойное место в том же ряду? Вряд ли чувства неизвестного изготовителя культового писсуара – это именно то, что принципиально отличает писсуар от нашего «Портрета».
Виктор Суворов: «Не понял длинный с молотком:
– Вы что-то желаете сказать?
– Я ничего не желаю сказать. Я просто желаю купить эту картину.
– Вы желаете заплатить больше десяти франков за эту мазню?
– Я желаю заплатить больше десяти франков за этот шедевр».
Дело, повторимся, не в чувствах. Но, по мнению авторов статьи, есть более тонкая грань. Человеческое творчество предполагает личностное начало. Это предмет довольно туманный, но непременным его атрибутом является свобода воли: то есть дело не в том, насколько иначе, чем компьютерная программа, творит человек, а в том, что он может творить, а может и не творить, если так решит. Кто-то может возразить, что настоящий художник по своей природе запрограммирован на творчество и в этом смысле тоже является чем-то вроде живого алгоритма. Мол, если человека захватывает какая-то идея, то ему легче умереть, чем отказаться от попыток ее воплощения. Да, так принято думать: человек не может не творить. Но на самом деле, еще как может. И мы все это прекрасно знаем. А вот алгоритм этого качества лишен в принципе. Если вы его включите, то он начнет творить. И результатом этого творчества всякий раз будет «Портрет Белами». Притащить на выставку писсуар компьютер вряд ли догадается, даже если ему скормить всю живопись мира. Впрочем, возможно, даже машина сообразит, что писсуар – это именно то, к чему неизбежно приводит логика развития современного искусства.
Виктор Суворов: «– Двести! Двести двадцать! Двести сорок! Есть такая ситуация: все вокруг прямо из ничего делают счастье и деньги, а тебе, дураку, непонятно, как это делается. И тогда к сердцу волнение подступает».
Но довольно о чувствах. Понятно, что их, наряду с совестью, отсутствие не только не мешает, но, быть может, даже помогает успеху компьютерной живописи. Переходим к тому главному, что в принципе делает излишними рассуждения о творческом потенциале искусственного интеллекта, потому что приписывать компьютеру интеллект – это еще глупее, чем рассуждать о его чувствах.
Виктор Суворов: «Борьба продолжается: – Пять! Пять пятьсот! Эксперт с лупой выскочил на возвышение, просмотрел мазки и кому-то утвердительно кивает в зал: сомнений нет, это действительно ее кисть. Вне сомнений – это работа той самой Стрелецкой».
Intelлект
Авторы статьи справедливо указывают на тот факт, что на самом-то деле никакого искусственного интеллекта нет, а есть сплошная профанация. Уточняя их позицию, подчеркнем, что в данном случае не имеется в виду невозможность создания искусственного интеллекта в принципе. Как сказал физик Дэвид Дойч, тот, кто отрицает возможность искусственного интеллекта, по сути отрицает то, что мозг – это физический объект. Возможно, когда-нибудь настоящий ИИ, с личным самосознанием, будет создан, и робот-пикассо осчастливит человечество массовым производством истинных шедевров современного искусства, хотя очень хочется верить, что ему хватит ума или хотя бы свободы воли этого не делать. Однако предусмотрительные люди в Калифорнии, например, уже организовали некоммерческую религиозную организацию «
Путь будущего», которая по сути является церковью искусственного интеллекта. Ее адепты утверждают, что ИИ – это бог, которого нет, но который будет. И когда этот бог-бот восторжествует, то непременно захочет узнать, кто ему друг, приближавший его царствие на Земле, а кто враг, препятствовавший этому процессу. Это и будет тот самый страшный суд, конец света или точка сингулярности, называйте как хотите. Поэтому разумному человеку лучше все-таки поостеречься говорить что-либо о настоящем ИИ. Но тем больше оснований вслед за авторами статьи решительно выступить против богохульства, когда искусственным интеллектом называют то, что называют им сегодня.
На фото: Образцы творчества компьютерного алгоритма AICAN, прошедшего глубокое машинное обучение в Лаборатории искусств и искусственного интеллекта Ратгерского университета в США. Для этого использовалось около 80 тысяч полотен самых выдающихся мастеров в истории человечества. Но, к удивлению американских культур-тренеров, компьютер выдает исключительно абстрактную живопись. Причем исследования показали, что фокус-группы не только не могли отличить компьютерные картины AICAN от нарисованных живыми художниками, но «искусственные» полотна им, зачастую, нравились больше. Трудно сказать, как скоро искусственный интеллект научится имитировать вещи вроде «Сикстинской мадонны», но, совершенно очевидно, что современным художникам он составит весьма серьезную конкуренцию. Возможно – крамольная мысль – изобразительное искусство, во всяком случае современное, скоро целиком станет разделом компьютерного бизнеса. Коммерческий успех «Портрета Белами» тому подтверждение.
Виктор Суворов: «Дошел до большой и очень круглой цифры, дал себе передых и снова, захлебываясь:
– Сто тысяч! Сто десять! Сто двадцать! Растет напряжение. Как не расти? Каждый в зале соображает: может, подключиться к борьбе, пока не поздно, да шедевр и перехватить. То тут, то там руки поднимаются, демонстрируя желание заплатить больше. Но борьба по-прежнему идет в основном между двумя оборванными русскими упрямцами. А они, может быть, просто так нарядились. Сейчас кто-то из них ухватит удачу за крылья, кто-то сейчас шедевр приобретет. Сейчас борьба прекратится. Один уступить должен, выше-то цену поднимать некуда. Это все-таки не Гойя. И не Пикассо».
Впрочем, авторы статьи лишь констатируют несоответствие общепринятого термина обозначаемому им явлению, а также подчеркивают, что использование таких технологий, как нейронные сети, этой сути не меняет – интеллекта там не больше, чем в сетях центрального отопления. Однако для разъяснения этого недоразумения лучше всего процитировать слова академика Игоря Соколова, российского математика, который очень доходчиво объяснил существо вопроса в своем
интервью изданию «Коммерсант» от 30.11.2018: «Этот популярный и, как говорит молодежь, «хайповый» термин прижился, несмотря на то что он описывает предмет, не имеющий никакого отношения ни к искусственности, ни к интеллекту. Для моделирования сложных процессов понадобились новые методы, которые и получили – по недоразумению – название «искусственный интеллект». Ровно потому, что они оперируют непривычными для традиционной математики понятиями «похожесть», «близость», «прецедент»».
Виктор Суворов: «– Пятьсот тысяч! При этих словах, ломая тишину каблуками, вошел в зал полицейский наряд. Шедевры аукциона охраняются устроителями, однако власти славного города Парижа, как-то прознав о происходящем, дополнительные меры безопасности приняли. А цены растут.
– Девятьсот девяносто тысяч. Двое полицейских с каменными мордами встали по обеим сторонам продаваемого сокровища. Остальные – в углу у запасного выхода, в готовности отбить попытку злоумышленников, кем бы они ни были, похитить шедевр. Длинный с молотком поперхнулся. Неуверенно произнес:
– Миллион франков. – Нерешительно осмотрел углы потрясенного зала и повторил, как бы прося прощения: – Миллион».
Другими словами, академик Соколов говорит о том, что никакого искусственного интеллекта нет, а есть определенный класс математических задач, а вернее – методов их решения с помощью вычислительной техники. Утверждать, что эти задачи и методы обладают собственным интеллектом, – нелепо. Людей сбивает с толку, что алгоритмы находят «творческие» решения, действуя автономно: например, играют в шахматы и штампуют образчики современного искусства. Но этот процесс правильнее назвать автоматизацией. С тем же успехом интеллектом можно наделить двери, самостоятельно распахивающиеся перед вами в магазине.
Виктор Суворов: «– Двадцать пять миллионов франков! В правом углу рука поднята. В левом нет.
— Двадцать пять миллионов франков, раз… Все головы – на господина в левом углу. Он спокоен. Он невозмутим. Он слегка улыбается, выражая непонимание тому вниманию, которого он удостоен. Его руки скрещены на груди.
– Двадцать пять миллионов франков, два! Господин разводит руками, показывая публике, что выше головы не прыгнешь. Цена немножко кусается…
– Двадцать пять миллионов франков… три!»
Наконец, пресловутый термин звучит бессмысленно просто потому, что для создания искусственного интеллекта нужно знать, что такое интеллект естественный. А мы этого не знаем даже приблизительно. Вот что по этому поводу говорит академик Соколов: «…сейчас проводятся многомиллиардные по стоимости попытки моделирования процессов в мозгу. Но еще нет даже минимального представления о том, как подступиться к этой задаче… Нейроны – это всего 10%, к тому же это не сеть, а многомерность. И мы не знаем, как это работает».
Виктор Суворов: «Журналисты на Настю приступом:
– Мадемуазель Стрелецкая!..
– Мадемуазель Стрелецкая, как всемирно признанный гений и лидер русского суперавангарда, что могли бы вы сказать по поводу…
Полицейские наряды (их к концу торгов в зале было уже пять) проявили профессионализм. Интенсивным мордобоем приступ отбили. Личная безопасность выдающегося мастера-новатора мадемуазель Стрелецкой гарантирована и обеспечена: отбивая напор, полицейские сумели вывести ее в соседнюю комнату. Туда же эвакуирована картина – одно из величайших достижений культуры двадцатого века».
В свете вышесказанного, кстати, довольно потешно выглядят опасения властителей дум вроде Илона Маска об опасности «искусственного интеллекта» для человечества. Каким образом раздел математики, пусть и очень сложной, может захватить власть на Земле – непонятно. С тем же успехом на мировую гегемонию может претендовать таблица умножения. Кого-то пугает, что компьютеры научились играть в шахматы лучше людей, но из того, что автомобили ездят быстрее, чем люди бегают, не следует, что нам стоит всерьез опасаться их бунта, хотя ситуацию, когда какой-нибудь автопилотный «Кадиллак» будет выдвинут кандидатом на пост президента США, представить можно. Особенно, если «Кадиллак» будет черный. Но даже в этом случае говорить, что нынешний искусственный интеллект может о чем-то тайно «думать» – все равно что подозревать в коварных замыслах собственный калькулятор. Это чистая паранойя. Таким же безумием являются и разговоры о произведениях искусства, созданных искусственным интеллектом, которые ведут люди, продавшие свою замечательную картину на аукционе Christie’s.
Впрочем, почему бы не воздать им должное. Ведь умение делать деньги на глупости других – это искусство, которое никогда не стареет.
Виктор Суворов: «Удивительные вещи пишут в газетах: «Как могла великая Франция не увидеть такого гиганта живописи? Незаметная мадемуазель жила среди нас, но мы не обратили внимания на этот вулканический талант. И это позор Франции… Мы можем только догадываться, сколько лет эта чародейка кисти носила в себе гениальный замысел, обдумывая варианты и нюансы. Но не удивимся, если узнаем, что к этому подвигу созидания она готовилась всю свою яркую жизнь»».
Источник:
www.nix.ru
Такое ощущение что текст писал искусственный интеллект.
И буквы русские, и слова знакомые, но какого-либо смысла в написанном я так и не обнаружил.
Хотя может потому что смог осилить всего четверть написанного.
