"Семьсот комментов на хабре от русскоязычных айтишников, оно нам надо?" — таким был прогноз от моего соратника С.Л. прошедшим пятничным вечером, как только мы увидели пост Адамовского. Это к вопросу о профессионализме и осознании последствий.



Сейчас, когда я пишу эти строки, таких комментов 649, и почти весь пул акций ненависти уже выкуплен — самое время их слить, но, для начала, поговорим о репутации.



Моя, лично моя, репутация не менялась за последние 24 года. С 17 лет я живу исключительно на заработки от создания программных продуктов, ни родители, ни государство, ни кто-бы то ни был мне никогда не помогал. Кроме соратников и звёзд (можете заменить по вере своей).



Репутацией своей я не то, чтобы дорожу, я вообще не понимаю, что это такое. Если репутация — это то, что о тебе думает общество, то я всегда говорил и повторюсь здесь, что хуй я клал, кладу, и буду класть на то, что обо мне говорят и думают.



Репутация… слово-то какое камуфлирующее. Есть люди, которые идут за мной и за которыми иду я. Мы идём вместе, потому что они знают, какой я на самом деле. И я не прятал, не прячу и не буду прятать себя настоящего за какой-то репутацией. Ваша репутация, какой бы она ни была — ебучий обман себя и общества, делающий жизнь гнилой и ненастоящей.



Я видел комментарии от адекватных ребят, которые хотят на моём примере показывать, как делать не надо, и даже (спасибо за честь) рассказывать об этом кейсе на курсах. Не надо, ребята, я — даже близко не кейс, поскольку это всё не про бизнес в вашем понимании, это про жизнь и про ценности.



Теперь мы подходим к самому важному — к ценностям. Как вы уже заметили, личность я — довольно ограниченная, и мир мой не богат, соответственно, с ценностями у меня всё просто: с раннего детства я создавал и создаю: программные продукты и компании, которые в некоторых кругах считают хуёвыми. Я — инженер и (тут шакалы могут посомневаться) нехуёвый инженер.



В этой жизни я ценю одно: создателей (творцов и криэйтеров трогать не будем). Шакалы скажут, мол что ты нам лепишь тут про создателей, а сам ничего нормального так и не создал. В конторе бардак, а в коде гавно. Всё так, мне пошел пятый десяток, и мне бывает безумно больно, когда жизнь мне напоминает о бездарно проёбаных возможностях или не сделанных из-за собственной лени больших дел.



Но я сейчас говорю про attitude. Маленький мальчик, который изо всех сил тащит корявое бревно, чтобы достроить свой неказистый домик — он создатель. И это видно без репутации. Программист, который коммитит в популярный продукт уважаемой компании — создатель? Не знаю, репутация мешает разглядеть.



Я вижу создателей, я ценю создателей, я уважаю создателей, и я стремлюсь работать с создателями. По этой же причине Xored всегда старался платить больше рынка, вернее даже так — без оглядки на рынок. Это мы создаём и мы зарабатываем, и это про ценности.



Бизнес Xored основан на справедливости и доверии гораздо больше, чем вы могли бы себе представить. Можете назвать это “по понятиям”, которые обусловлены ценностями: у кого-то понятия убивать и воровать, у нас — создавать и делиться.



В инциденте с Адамовским всё просто — он не оправдал оказанного ему доверия, и может идти туда, куда хочет: в суд и/или нахуй. Вы можете считать меня гопником, я же отвечу механически: компания инвестировала в него больше, чем получила назад, он скрылся и требует денег.



Драчить на детали можете в своих уютных ЖЖшечках, мне этого факта достаточно, чтобы не делиться с ним ресурсом. Если бы закон требовал поделиться с ним ресурсом, то я бы так же механически с ним поделился, но не для того, чтобы сохранить “репутацию”, а сделал так, как того требует environment.



Обвинения в гомофобии или в гомосятине меня не волнуют. В своё время я взял в команду транссексуала со справкой и без хуя (привет, Леночка, надеюсь, ты в порядке), которого шакалы травили, где бы она не появилась, ломали ей носы и другие части тела, и ни одна контора (полная политкорректных хаброзадротов) не хотела её к себе брать. Придёт время -- посмотрим, кто из нас поможет ущемлённому гею. Я — тот, кто не стесняясь может назвать гея пидарасом, или ты, предлагающий стукануть на меня за это.



Но я всё же сделаю каминг аут, гораздо более возбуждающий, чем гомофобия, которая на самом деле вас вообще не волнует. Я -- программистофоб. Да, 95% людей, называющих себя программистами и работающих программистами, я не ценю и уважения у меня к ним не больше, чем к продавцу в булочной.



Под уважением я имею в виду то, что называется respect. Так вот, его надо заслужить. Респект респекту рознь. Я знаю, что те же 95% читателей этого поста назовут меня мудаком и точно не проникнутся ко мне уважением. Но они меня не интересуют. Пишу я для оставшихся 5%, для себя и для тех, кого я уважаю и кто уважает меня.



Если с программистом не интересно разговаривать, если он ни разу не сделал что-то, что вызывает восторженный возглас, или если не видно, что он к этому стремится, то за что его уважать? Не важно, что написано у него в резюме, не важно, сколько лет и где он работал и какие технологии познал, вообще не важно его резюме, разве что для обучения машины на выявление бесполезных существ.



Нас упрекают в дискриминации по разным признакам. Да, у нас была и возвращается жёсткая дискриминация долбоёбов, картонных инженеров, пиздаболов и всех остальных, строящих вокруг себя репутацию, вместо того, чтобы строить себя, продукты и компанию.



Действительно, за последний год у нас случились проблемы: некоторые внутри компании и все, кто видит компанию снаружи, решили, что Xored — это местечковый аутсорс с неожиданно высокими зарплатами. Уверились, что Xored — компания “адамовских”, где они друг другу рассказывают, какие они классные. Где серенький программист может получать как московский сеньор и делать то, что ему вздумается, а менеджмент не сомневаясь всё это оплачивает.



Было забыто главное: Xored создавался как храм программирования, где свобода, деньги, и все возможные ништяки предназначены тем, кто может и созидает, или пока не очень может, но сильно хочет созидать. Тем, кто умеет пользоваться свободой на благо себя и компании. Те же, кто свободой злоупотребляет, те, кто паразитирует, те, кто программирует только для того, чтобы получить зарплату, ни мне, ни компании не интересны.



И очищающий огнемёт Платова уже давно работает на полную катушку. Крысы бегут и кричат о том, как всё плохо, о том, что в компании кризис, я же с каждой сбежавшей крысой кричу “Аллилуйя!”, а соратники открывают новые люки, спускаются вниз, и перезаряжают девайс. Это не кризис — это катарсис.



Те, кому не нравится то, что я говорю: десятилетия назад забытые люди, повылазившие с другими шакалами, и овечки, сбросившие свои шкуры и влившиеся в толпу, вы можете делать что угодно. Писать в суды или прокуратуры, ловить меня на улице или дома, колдовать или молиться, но знайте одно:



Я понимаю, что в очищающем огне может сгореть вся компания, играть с огнём — вещь опасная. Но после того, как пламя стихнет, и если от компании останется лишь взвод, лишь отделение, а жизнь пересечёт нас на одном рынке — мы вынесем вас нахуй.



Потому что у нас есть цели и принципы, потому что мы мыслим глубже и чувствуем тоньше, потому что мы способны брать на себя любые риски, потому что в ваших глазах мы -- ЕБАНУТЫЕ, и вам нас не понять.