Здравствуйте, budden, Вы писали:
B>А русский язык при этом лишь признак: если мы не можем и не хотим перевести ИТ-отрасль на русский язык, то это и выражает то, что мы зависимы и хотим дальше быть зависимыми, т.е. хотим проиграть в сапёрные шахматы. Я не питаю иллюзий на тему того, что будет с нами потом, поэтому я проигрывать не хочу.
Смотрите, как это всё устроено на самом деле. В современном мире не бывает изолированных отраслей. Ну, разве что какая-нибудь узконациональная спортивная игра, типа лапты, где мы гарантированно являемся монополистами.
Всё остальное делается более-менее везде. Дальше возникает вопрос — у кого лидерство.
Ну, скажем, если вы делаете какой-то проект (неважно — атомный ледокол или ядро операционной системы). Какая доля из идей, технологий, и возможностей, у нас "своя", а какая — "импортная"?

Если у нас уже есть технологическое лидерство в рассматриваемой отрасли, то мы бежим впереди всех остальных. Нам не нужно привинчивать к проекту импортные запчасти / станки / инструменты. Более того — есть ещё вопрос, насколько быстро все остальные смогут адаптировать наши новшества и использовать в своих проектах. Тут крайне выгодна максимальная локализация — свой язык, своя терминология, свой способ описания архитектуры, и так далее.
Нужно, чтобы статьи наших учёных могли читать наши инженеры, а чертежи наших инженеров — наши же рабочие. А
И даже лучше, чтобы "вероятный противник", пытаясь скопировать наш модуль охлаждения, долго гадал, можно ли заменить семиугольные гайки стандартными шестиугольными, или от этого потеряется какая-то неочевидная функция.

А вот когда мы сидим где-то в конце второй сотни по достижениям, и любой свой проект — это 90% импортных компонентов, разбавленных 10% своей оригинальной идеи, крайне важно, чтобы участники проекта могли воспринимать информацию извне. Чтобы мы могли приглашать специалистов — "посмотрите, пожалуйста, своим экспертным взором, всё ли мы можем улучшить".

Иначе мы получаем ту самую уникальную "отечественную медицину", с её "вегетососудистой дистонией" и "дисбактериозом", построенную ровно на том, что публикации русских врачей читают и рецензируют только русские врачи, и они же в большинстве своём вообще не в курсе последних 25 лет развития мировой медицины. Так и выходит, что у нас педиатры в поликлиниках не в курсе даже существования тестов на грипп и препаратов по его лечению (отсюда море диагнозов "ОРВИ" и "полоскания эвкалиптом" в качестве лечения). В отличие от каких-нибудь отсталых стран типа Индии или Тайланда, в которых врачи обучаются по импортным курсам на иностранном языке.

То есть входной барьер "давайте брать только тех, кто умеет читать по-английски" означает для нас возможность, скажем, дать разработчику задание "разберись, как устроена подсистема хранения в couchDB" или "Вот тут Эрик Клепманн опубликовал новую статью про CRDT — посмотри, нельзя ли её результаты использовать у нас".
Если мы наберём тех самых "чисто русскоязычных" разработчиков, за которых вы так ратуете, то мы упрёмся в то, что их квалификация ограничивается набором из десяти книг, переведённых 5-10-30 лет назад.
Они будут усердно изобретать велосипеды, которые уже успешно построены и опробованы их западными коллегами. Иногда это будет приводить к позитивным результатам — типа того же ogg vorbis, автор которого просто не знал, как устроен mp3, поэтому придумал свой алгоритм компрессии. Но чаще это будет приводить к решениям хуже, чем уже имеющиеся.
Если вы хотите достичь технологической независимости, то надо не закукливаться, а наоборот — максимально импортировать и адаптировать.
Авторы наших будущих операционных систем и СУБД должны не просто "иметь возможность" подсматривать в код Linux, ext4, Postgres, или MongoDB — они должны в нём глубоко разбираться, да ещё и одним глазом смотреть в текущие коммиты, чтобы ничего интересного не пропустить. Им надо иметь возможность слушать докладны на конференциях, не полагаясь на криворуких переводчиков.
Ну, вот тот же 1C — насколько я знаю, его так и не смогли превратить в нормальную клиент-серверную систему. То, что я наблюдаю — 8.3 по-прежнему запускается через RDP.
Это означает, что его разработчики выросли из DBF. Ну да, всё верно — в конце 1980х добрые люди перевели dBase III на русский язык, получив систему Ребус. Там-то все разработчики российских учётных систем и получали своё образование. В итоге 1С-у удалось изобрести очень приличный front-end и систему конфигурирования (я в этом не спец, но насколько мне известно, в этом смысле на западе до сих пор нет никаких аналогов), который построен на совершенно убогом back-end-е. Ну, не умели изначальные архитекторы в SQL.

Итого: только уехав вперёд, можно начинать заменять компоненты технологического стека своими.
Иначе всё, что мы сделаем — законсервируем свою технологическую отсталость.
Так что на мой взгляд, ваш проект несколько опередил время. Рановато ещё всё на русский переводить.